Голицын краткая. Князь василий васильевич голицын

Младшим из предшественников Петра был князь В. В. Голицын, и он уходил от действительности гораздо дальше старших. Еще молодой человек, он был уже видным лицом в правительственном кругу при царе Федоре и стал одним из самых влиятельных людей при царевне Софье , когда она по смерти старшего брата сделалась правительницей государства. Властолюбивая и образованная царевна не могла не заметить умного и образованного боярина, и кн. Голицын личной дружбой связал свою политическую карьеру с этой царевной. Голицын был горячий поклонник Запада , для которого он отрешился от многих заветных преданий русской старины. Подобно Нащокину, он бегло говорил по-латыни и по-польски. В его обширном московском доме, который иноземцы считали одним из великолепнейших в Европе, все было устроено на европейский лад: в больших залах простенки между окнами были заставлены большими зеркалами, по стенам висели картины, портреты русских и иноземных государей и немецкие географические карты в золоченых рамах; на потолках нарисована была планетная система; множество часов и термометр художественной работы довершали убранство комнат. У Голицына была значительная и разнообразная библиотека из рукописных и печатных книг на русском, польском и немецком языках: здесь между грамматиками польского и латинского языков стояли киевский летописец, немецкая геометрия, Алкоран в переводе с польского, четыре рукописи о строении комедий, рукопись Юрия Сербенина (Крижанича). Дом Голицына был местом встречи для образованных иностранцев, попадавших в Москву, и в гостеприимстве к ним хозяин шел дальше других московских любителей иноземного, принимал даже иезуитов, с которыми те не могли мириться. Разумеется, такой человек мог стоять только на стороне преобразовательного движения – и именно в латинском, западноевропейском, не лихудовском направлении. Один из преемников Ордина-Нащокина по управлению Посольским приказом, кн. Голицын развивал идеи своего предшественника. При его содействии состоялся в 1686 г. Московский договор о вечном мире с Польшей, по которому Московское государство приняло участие в коалиционной борьбе с Турцией в союзе с Польшей, Германской империей и Венецией и этим формально вступило в концерт европейских держав, за что Польша навсегда утверждала за Москвой Киев и другие московские приобретения, временно уступленные по Андрусовскому перемирию .

И в вопросах внутренней политики кн. Голицын шел впереди прежних дельцов преобразовательного направления. Еще при царе Федоре он был председателем комиссии, которой поручено было составить план преобразования московского военного строя . Эта комиссия предложила ввести немецкий строй в русское войско и отменить местничество (закон 12 января 1682 г.). Голицын без умолку твердил боярам о необходимости учить своих детей, выхлопотал разрешение посылать их в польские школы, советовал приглашать польских гувернеров для их образования. Несомненно, широкие преобразовательные планы роились в его голове. Жаль, что мы знаем только их обрывки или неясные очерки, записанные иностранцем Невиллем, польским посланцем, приехавшим в Москву в 1689 г. незадолго до падения Софьи и Голицына. Невилль видался с князем, говорил с ним по-латыни о современных политических событиях, особенно об английской революции, мог от него кое-что слышать о положении дел в Москве и тщательно собирал о нем московские слухи и сведения. Голицына сильно занимал вопрос о московском войске, недостатки которого он хорошо изведал, не раз командуя полками. Он, по словам Невилля, хотел, чтобы дворянство ездило за границу и обучалось там военному искусству, ибо он думал заменить хорошими солдатами взятых в даточные и непригодных к делу крестьян, земли которых оставались без обработки на время войны, а взамен их бесполезной службы обложить крестьянство умеренной поголовной податью.

Значит, даточные рекруты из холопов и тяглых людей, которыми пополняли дворянские полки, устранялись, и армия вопреки мысли Ордина-Нащокина сохраняла строго сословный дворянский состав с регулярным строем под командой обученных военному делу офицеров из дворян же. Военно-техническая реформа в мыслях Голицына соединялась с переворотом социально-экономическим.

Преобразование государства Голицын думал начать освобождением крестьян, предоставив им обрабатываемые ими земли с выгодой для царя, т. е. казны, посредством ежегодной подати, что, по его расчету, увеличивало доход казны более чем наполовину. Иноземец кое-чего недослышал и не объяснил условий этой поземельной операции. Так как на дворянах оставалась обязательная и наследственная военная служба, то, по всей вероятности, насчет поземельного государственного оброка с крестьян предполагалось увеличить дворянские оклады денежного жалованья, которые должны были служить вознаграждением за потерянные помещиками доходы с крестьян и за отошедшие к ним земли. Таким образом, по плану Голицына операция выкупа крепостного труда и надельной земли крестьян совершалась посредством замены капитальной выкупной суммы непрерывным доходом служилых землевладельцев, получаемым от казны в виде возвышенного жалованья за службу.

При этом не стесненный законом помещичий произвол в эксплуатации крепостного труда заменялся определенным поземельным казенным налогом. Подобные мысли о разрешении крепостного вопроса стали возвращаться в русские государственные умы не раньше как полтора века спустя после Голицына. Много другого слышал Невилль о планах этого вельможи, но, не передавая всего слышанного, иноземец ограничивается общим несколько идилличным отзывом: "Если бы я захотел написать все, что узнал об этом князе, я никогда бы не кончил; достаточно сказать, что он хотел населить пустыни, обогатить нищих, дикарей превратить в людей, трусов в храбрецов, пастушечьи шалаши в каменные палаты". Читая рассказы Невилля в его донесении о Московии, можно подивиться смелости преобразовательных замыслов "великого Голицына", как величает его автор.

Эти замыслы, переданные иностранцем отрывочно без внутренней связи, показывают, однако, что в основании их лежал широкий и, по-видимому, довольно обдуманный план реформ, касавшийся не только административного и экономического порядка, но и сословного устройства государства и даже народного просвещения. Конечно, это были мечты, домашние разговоры с близкими людьми, а не законодательные проекты. Личные отношения кн. Голицына не дали ему возможности даже начать практическую разработку своих преобразовательных замыслов: связав свою судьбу с царевной Софьей, он пал вместе с нею и не принимал участия в преобразовательной деятельности Петра, хотя был ближайшим его предшественником и мог бы быть хорошим его сотрудником, если не лучшим. В законодательстве слабо отразился дух его планов: смягчены условия холопства за долги, отменены закапывание мужеубийц и смертная казнь за возмутительные слова. Усиление карательных мер против старообрядцев нельзя ставить целиком насчет правительства царевны Софьи: то было профессиональное занятие церковных властей, в котором государственному управлению приходилось обыкновенно служить лишь карательным орудием. К тому времени церковные гонения вырастили в старообрядческой среде изуверов, по слову которых тысячи совращенных жгли себя ради спасения своих душ, а церковные пастыри ради того же жгли проповедников самосожжения. Ничего не могло сделать и для крепостных крестьян правительство царевны, пристращавшей буйных стрельцов дворянами, пока не явилась возможность припугнуть дворян стрельцами и казаками. Однако несправедливо было бы отрицать участие идей Голицына в государственной жизни; только его надо искать не в новых законах, а в общем характере 7-летнего правления царевны. Свояк и шурин царя Петра, следовательно, противник Софьи, кн. Б. И. Куракин оставил в своих записках замечательный отзыв об этом правлении. "Правление царевны Софьи Алексеевны началось со всякою прилежностью и правосудием всем и ко удовольству народному, так что никогда такого мудрого правления в Российском государстве не было; и все государство пришло во время ее правления через семь лет в цвет великого богатства, также умножилась коммерция и всякие ремесла, и науки почали быть восставлять латинского и греческого языку... И торжествовала тогда довольность народная".

Царевна Софья. Портрет 1680-х гг.

Свидетельство Куракина о цвете великого богатства, по-видимому, подтверждается и известием Невилля, что в деревянной Москве, считавшей тогда в себе до полумиллиона жителей, в министерство Голицына построено было более трех тысяч каменных домов. Неосторожно было бы подумать, что сама Софья своим образом действий вынудила у противника такой хвалебный отзыв о своем правлении. Эта тучная и некрасивая полудевица с большой неуклюжей головой, с грубым лицом, широкой и короткой талией, в 25 лет казавшаяся 40-летней, властолюбию пожертвовала совестью, а темпераменту стыдом; но, достигнув власти путем постыдных интриг и кровавых преступлений, она как принцесса "великого ума и великий политик", по словам того же Куракина, нуждаясь в оправдании своего захвата, способна была внимать советам своего первого министра и "голанта", тоже человека "ума великого и любимого от всех". Он окружил себя сотрудниками, вполне ему преданными, все незнатными, но дельными людьми вроде Неплюева, Касогова, Змеева, Украинцева, с которыми и достиг отмеченных Куракиным правительственных успехов.

Князь Голицын и Ордин-Нащокин

Князь Голицын был прямым продолжателем Ордина-Нащокина . Как человек другого поколения и воспитания, он шел дальше последнего в своих преобразовательных планах. Он не обладал ни умом Нащокина, ни его правительственными талантами и деловым навыком, но был книжно образованнее его, меньше его работал, но больше размышлял. Мысль Голицына, менее сдерживаемая опытом, была смелее, глубже проникала в существующий порядок, касаясь самых его оснований. Его мышление было освоено с общими вопросами о государстве, об его задачах, о строении и складе общества: недаром в его библиотеке находилась какая-то рукопись "о гражданском житии или о поправлении всех дел, яже належат обще народу". Он не довольствовался подобно Нащокину административными и экономическими реформами, а думал о распространении просвещения и веротерпимости, о свободе совести, о свободном въезде иноземцев в Россию, об улучшении социального строя и нравственного быта. Его планы шире, отважнее проектов Нащокина, но зато идилличнее их.

Афанасий Ордин-Нащокин

Представители двух смежных поколений, оба они были родоначальниками двух типов государственных людей, выступающих у нас в XVIII в. Все эти люди были либо нащокинского, либо голицынского пошиба: Нащокин – родоначальник практических дельцов Петрова времени ; в Голицыне заметны черты либерального и несколько мечтательного екатерининского вельможи.

В. О. Ключевский. Русская история. Полный курс лекций. Лекция 58 (начало)

«Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу…».
А.С. Пушкин

В 1721 году Императору Всероссийскому Петру Алексеевичу был определен титул «Великий». Однако в отечественной это было не ново - за тридцать пять лет до Петра I так называли «ближнего боярина, наместника новгородского и государственных посольских дел оберегателя» князя Василия Васильевича Голицына. Эта была во многом загадочная, неоднозначная и неоцененная по достоинству личность. По существу, Голицын опередил время, в эпоху правления Софьи приступив ко многим прогрессивным преобразованиям, подхваченным затем и продолженным Петром I. Современники Василия Васильевича - как друзья, так и недруги, - отмечали, что это был необыкновенно талантливый государственник. Именитый русский историк Василий Ключевский называл князя «ближайшим предшественником Петра». Похожих взглядов придерживался и Алексей Толстой в своем романе «Петр I». Так чем же прославился Голицын на самом деле?

Он появился на свет в 1643 году в одной из именитейших семей России, ведущей свою родословную от литовского князя Гедимина, чей род, в свою очередь, возводился к Рюрику. Василий был третьим сыном князя Василия Андреевича Голицына и Татьяны Ивановны Стрешневой, принадлежавшей к не менее известному княжескому роду Ромодановских. Его предки уже несколько веков служили московским царям, занимали при дворе высокие должности, неоднократно награждались поместьями и почетными чинами. Благодаря стараниям матери он получил отличное домашнее образование по меркам той эпохи. С детства Татьяна Ивановна готовила сына к деятельности на высоких государственных должностях, причем готовила старательно, не жалея ни денег на знающих наставников, ни времени. Молодой князь был начитан, свободно разговаривал на немецком, польском, греческом, латинском языках, хорошо знал военное дело.

В пятнадцать лет (в 1658 году) он, благодаря своему происхождению, а также родственным связям, попал во дворец к государю Алексею Михайловичу, прозванному Тишайшим. Службу при дворе он начал царским стольником. Василий прислуживал за столом государевым, принимал участие в церемониях, сопровождал Алексея Михайловича в поездках. В связи с обострением отношений между России и Турцией в 1675 году Голицын находился вместе с полком на Украине для «сбережения городов от турскаго салтана».

Его жизнь круто изменилась с приходом к власти царя Федора Алексеевича. Вошедший на престол в 1676 году царь пожаловал его из стольников сразу же в бояре, минуя должность окольничего. Случай для того времени редкий, открывший Голицыну, как двери Боярской думы, так и возможности напрямую оказывать влияние на государственные дела.

Уже во время правления Фёдора Алексеевича (с 1676 по 1682) Голицын стал заметной фигурой в правительственном кружке. Он заведовал Владимирским и Пушкарским судными приказами, выделяясь среди остальных бояр своей гуманностью. Современники говорили про юного князя: «умен, учтив и великолепен». В 1676 году, находясь уже в звании боярина, Василий Васильевич был отправлен в Малороссию. Положение на юго-востоке Европы в это время было сложным. Весь груз боевых действий против Крымского ханства и Османской империи лежал на России и Левобережной Украине. Голицыну пришлось возглавить вторую южную армию, защищавшую Киев и южные границы Русского государства от турецкого нашествия. А в 1677-1678 годах он участвовал в Чигиринских походах русского воинства и запорожских казаков.

В 1680 году Василий Васильевич стал командующим всех русских войск на Украине. Искусной дипломатической деятельностью в Запорожье, крымских владениях и ближайших областях османской империи он сумел свести военные действия на нет. Осенью того же года послы Тяпкин и Зотов начали в Крыму переговоры, завершившиеся в январе 1681 Бахчисарайским мирным договором. В конце лета Голицына отозвали в столицу. За удачный исход переговоров царь Федор Алексеевич пожаловал ему огромные земельные владения. Именно с этого момента времени влияние князя Голицына при дворе начало стремительно расти.

Мудрый боярин предложил изменить налогообложение крестьян, организовать регулярную армию, сформировать независимый от всевластия воевод суд, провести обустройство городов русских. В ноябре 1681 года Василий Васильевич возглавил комиссию, получившую от царя указание «ведать ратныя дела для лучшаго своих государевых ратей устроения и управления». По факту, это явилось началом военной реформы, предполагавшей реорганизацию дворянского ополчения в регулярное войско. А в январе 1682 года комиссия выборных дворян, возглавляемая Голицыным, предложила упразднить местничество - «воистину азиатский обычай, возбранявший потомкам за столом сидеть дальше от государя, чем сидели предки их. Обычай этот, здравому смыслу противный, являлся неистощимым источником распрей между боярами, отражаясь на действиях правительства». Уже вскоре разрядные книги, сеявшие раздоры между знатными семействами, были преданы огню.

Болезнь царя Фёдора Алексеевича сблизила Голицына с царевной Софьей - дочерью царя Алексея Михайловича от первого брака. Вскоре к ним примкнул придворный поэт и монах-библиограф Сильвестр Медведев и князь Иван Андреевич Хованский, возглавлявший Стрелецкий приказ. Из этих людей и возникла группа единомышленников - дворцовая партия Софьи Алексеевны. Однако Голицын стоял к царице ближе прочих. По словам историка Валишевского: «Медведев воодушевлял группу, заражал всех жаждой борьбы и страстностью. Хованский предоставил необходимую вооружённую силу - волнующийся полк стрельцов. Однако любила Софья Голицына…. Она втянула его на дорогу, ведущую к власти, власти, которую хотела делить с ним». К слову, Василий Васильевич - образованнейший для своего времени человек, свободно владеющий основными европейскими языками, разбирающийся в музыке, увлекающийся искусством и культурой, аристократичный - был весьма хорош собою и обладал, по отзывам современников, пронзительным, чуть хитроватым взглядом, придававшим ему «большую оригинальность». Доподлинно неизвестно были ли отношения между царской дочерью и красавцем-боярином взаимными. Злые языки утверждали, что Василий Васильевич сошёлся с ней только ради выгоды. Хотя, возможно, и Голицыным руководил не один лишь голый расчёт. Общеизвестный факт, что Софья не являлась красавицей, однако не была она и угрюмой, толстой, непривлекательной бабой, какой является взору на знаменитой картине Репина. По запискам современников царевна привлекала обаянием молодости (тогда ей шел 24 год, а Голицыну было уже под сорок), жизненной энергией, бьющей через край, и острым умом. Так и осталось неизвестным, были ли у Василия и Софьи общие дети, но некоторые исследователи уверяют, что были, их существование держалось в строжайшем секрете.

После шести лет правления, в апреле 1682 года умер царь Федор Алексеевич. Вокруг Софьи собрались придворные, занявшие сторону Милославских, являющихся родственниками её матери. Им в противовес сформировалась группа сторонников Нарышкиных - родственников второй супруги царя Алексея Михайловича и матери Петра I. Они и провозгласили новым царем маленького Петра в обход его старшего брата Ивана, который с рождения был болезненным и, как следствие, считался неспособным к управлению. Фактически вся полнота власти перешла к клану Нарышкиных. Однако торжествовали они не долго. В середине мая 1682 в Москве начался стрелецкий бунт. Сторонники Милославских использовали недовольство стрельцов, направив их ярость на своих политических противников. Многие виднейшие представители рода Нарышкиных, а также их сторонники были убиты, а хозяевами положения сделались Милославские. Первым Государем российским был провозглашен шестнадцатилетний царевич Иван, а вторым - Пётр. Однако по причине малолетства братьев управление государством приняла на себя Софья Алексеевна. Регентство царевны (с 1682 по 1689 год), в котором Василий Васильевич занимал ведущее положение, осталось ярким явлением в истории нашей страны. Князь Куракин - свояк и шурин Петра I (а, следовательно, противник царевны) оставил в своих дневниках интересный отзыв: «Правление Софьи Алексеевны началось с всякою прилежностью и правосудием всем и ко удовольству народному…. Во время правления ее все государство пришло в цвет великого богатства, умножились всякие ремесла и коммерция, и науки почали быть восставлять греческого и латинского языку…».

Сам Голицын, будучи политиком весьма осторожным, не принимал никакого участия в дворцовых интригах. Однако уже к концу 1682 года в руках его сосредоточилась практически вся государственная власть. Боярин был пожалован в дворцовые воеводы, возглавил все основные приказы, включая Рейтарский, Иноземный и Посольский. По всем делам Софья советовалась в первую очередь с ним, а у князя появились возможности осуществить многие из своих задумок. В документах сохранилась запись: «И тогда ж царевна София Алексеевна князя Василия Васильевича Голицына дворовым воеводою назначила и учинила первым министром и судьею Посольского приказу…. И почал быть первым министром и фаворитом и был персоной изрядной, ума великого и любим от всех».

За семь лет Голицын успел сделать для страны много полезного. Первым делом князь окружил себя опытными помощниками, причем выдвигал он людей не по «породе», а по годности. При нем в стране получило развитие книгопечатание - с 1683 по 1689 годы было издано сорок четыре книги, что для той эпохи считалось немалым. Голицын покровительствовал первым профессиональным писателям Руси - Симеону Полоцкому и уже вышеупомянутому Сильвестру Медведеву, который был позднее казнён Петром, как сподвижник Софьи. При нем появилась светская живопись (портреты-парсуны), а также достигла нового уровня иконопись. Василий Васильевич радел о становлении образовательной системы в стране. Именно при его активном участии в Москве открылась Славяно-греко-латинская академия - первое отечественное высшее учебное заведение. Свой вклад князь внёс и в смягчение уголовного законодательства. Был отменён обычай закапывать мужеубийц в землю и казнь за «возмутительные слова против власти», а также облегчены условия холопства за долги. Все это возобновилось уже при Петре I.

Широкие планы строил Голицын и в сфере социально-политических реформ, высказывая мысли о коренных преобразованиях государственного строя. Известно, что князь предлагал заменить крепостное право наделением крестьян землей, разрабатывал проекты освоения Сибири. Ключевский с восхищением писал: «Подобного рода планы разрешения крепостного вопроса вернулись в государственные умы в России не раньше чем через полтора столетия после Голицына». В стране была проведена финансовая реформа - вместо множества налогов, тяжким бременем лежавших на населении, был установлен один, собираемый с определённого числа дворов.

С именем Голицына было связано и улучшение военной мощи державы. Выросло количество полков, как «нового», так и «иноземного» строя, стали формироваться драгунские, мушкетёрские, рейтарские роты, служившие по единому уставу. Известно, что князь предлагал ввести заграничное обучение дворян военному искусству, убрать даточных рекрутов, которыми пополняли дворянские полки, набирая из непригодных к военному ремеслу тяглых людей и холопов.

Василию Васильевичу также приписывают организацию строительства в столице трёх тысяч новых каменных домов и палат для присутственных мест, а также деревянных мостовых. Самым впечатляющим стало сооружение знаменитого Каменного моста через Москву-реку, ставшего «одною из диковинок столичных, наравне с Сухаревой башней, Царь-пушкою и Царь-колоколом». Это сооружение оказалось настолько дорогостоящим, что в народе возникла поговорка: «Дороже Каменного моста».

Однако «великим Голицыным» князя прозвали из-за его успехов на дипломатическом поприще. Внешнеполитическая обстановка к началу 1683 года для России была сложной - натянутые отношения с Речью Посполитой, подготовка к новой войне с Османской империей, вторжение в русские земли крымских татар (летом 1682). Под руководством князя Посольский приказ наладил, а затем поддерживал связи со всеми европейскими государствами, империями и ханствами Азии, а также тщательно собирал сведения об африканских и американских землях. В 1684 году Голицын умело провел переговоры со шведами, продлив Кардисский мирный договор 1661 года без отказа от временно уступленных территорий. В том же году был заключен крайне важный договор с Данией о посольском церемониале, поднимавший международный престиж обеих держав и отвечающий новому положению нашей страны на мировой арене.

К этому времени в Европе организовалась Священная лига христианских государств, которую номинально возглавил Папа Римский Иннокентий XI. Странами-участниками было принято решение о ведении коалиционной войны с Османской империей, отклонение любых сепаратных договоров с врагом и вовлечение в союз государства Российского. Опытные европейские дипломаты прибыли в Россию, жаждая продемонстрировать на «московитах» свое искусство. Послы были крайне неосмотрительны, выдав нелояльное отношение своих правительств к интересам России, когда предложили Василию Васильевичу во избежание конфликтов с Речью Посполитой отдать ей Киев. Ответ Голицына был категоричным - передача на польскую сторону Киева невозможна, ибо его население выразило желание оставаться в российском подданстве. Кроме того Речь Посполитая по Журавинскому миру уступила Оттоманской Порте все Правобережье, а Порта по Бахчисарайскому миру признала Запорожье и Киевщину владениями России. Василий Васильевич выиграл переговоры, спустя некоторое время Папа Римский признал за Россией статус великой державы и согласился помочь в заключении мира с Речью Посполитой.

Переговоры с Польшей были затяжными - семь недель спорили дипломаты. Неоднократно послы, не соглашаясь с предложениями русских, собирались уезжать, однако затем снова возобновляли диалог. В апреле 1686 года Василий Васильевич, «проявив большое искусство», ловко используя противоречия между Турцией и Польшей, дипломатические и военные неудачи Яна Собеского, сумел заключить долгожданный и выгодный для нашей страны «вечный мир» с Польшей (Речью Посполитой), положив конец столетним раздорам между двумя славянскими государствами. Поляки навсегда отказались от своих претензий на Киев, Левобережную Украину, города на правом берегу (Стайки, Васильков, Триполье), а также Северскую землю и Смоленск вместе с окрестностями. Московское государство в свою очередь вступило в союз европейских держав, приняв участие в коалиционной борьбе с Турцией вместе с Венецией, Германской империей и Польшей. Значение договора было так велико, что после его подписания Софья Алексеевна стала именовать себя самодержицей, хотя и не посмела венчаться официально на царство. А Голицын впоследствии также возглавил русскую делегацию, прибывшую на переговоры с китайцами. Они завершились ратификацией Нерчинского договора, установившего по реке Амур русско-китайскую границу и открывшему России путь к экспансии Тихого океана.

Владение основными европейскими языками позволяло князю свободно разговаривать с иноземными послами и дипломатами. Стоит отметить, что иностранцы до семнадцатого века вообще предпочитали не рассматривать русских как культурную и цивилизованную нацию. Своей неутомимой деятельностью Василий Васильевич сильно пошатнул, если не разрушил, данный устоявшийся стереотип. Именно во время его руководства страной на Русь в буквальном смысле хлынули потоки европейцев. В Москве расцвела Немецкая слобода, где находили пристанище иностранные военные, ремесленники, лекари, художники и т.д. Голицын сам приглашал в Россию известных мастеров, искусников и учителей, поощряя внедрение иностранного опыта. Иезуитам и гугенотам было позволено укрываться в Москве от конфессиональных гонений у себя на родине. Жители столицы также получили разрешение приобретать за рубежом светские книги, предметы искусства, мебель, утварь. Все это сыграло значимую роль в культурной жизни общества. Голицын не только разработал программу свободного въезда в Россию чужеземцев, но также собирался ввести в стране свободное вероисповедание, постоянно твердил боярам о надобности учить своих детей, выхлопотал разрешение отправлять боярских сыновей на обучение за границу. Петр, посылая учиться дворянских отпрысков, лишь продолжил начатое Голицыным.

Для послов и многочисленных дипломатических делегаций Василий Васильевич любил устраивать специальные приемы, поражая приезжих роскошью и блеском, демонстрирующей силу и богатство России. Ни во внешнем виде, ни в обращении Голицын не хотел уступать министрам могущественнейших европейских держав, считая, что расточительность окупается впечатлением, оказываемым на партнеров по переговорам. По отзывам современников, послы, отправлявшиеся в Московию, никак не были готовы встретить там столь учтивого и образованного собеседника. Князь умел внимательно выслушать гостей и поддержать беседу на любые темы, будь то богословие, история, философия, астрономия, медицина или военное дело. Голицын просто подавлял иноземцев своею осведомленностью и образованностью. Помимо официальных приемов и переговоров, князь ввел неофициальные встречи с дипломатами в «домашней» обстановке. Один из приезжих послов писал: «Диковатых московитских бояр мы уже успели насмотреться. Они были тучны, угрюмы, бородаты и не знали других языков, кроме свиных и говяжьих. Князь Голицын же был европейцем в полном смысле слова. Носил короткие волосы, брил бороду, подстригал усы, владел многими языками…. На приёмах не пил сам и не заставлял пить, удовольствие находил только в беседах, в обсуждении последних новостей в Европе».

Нельзя не отметить голицынские нововведения в сфере моды. Еще при государе Фёдоре Алексеевиче под непосредственным влиянием Голицына все чиновники были обязаны вместо долгополых старомосковских одежд носить венгерские и польские платья. Также рекомендовалось брить бороды. Не приказывалось (как впоследствии при авторитарном Петре), а всего лишь рекомендовалось, чтобы не вызывать особых смут и протестов. Современники писали: «На Москве бороды стали брить, волосы стричь, польские кунтуши и сабли носить». Сам князь тщательно следил за своим внешним видом, прибегал к косметическим средствам, пользование которыми сегодня мужчинам кажется смешным - белился, румянился, холил остриженные по последней моде бороду и усы разными специями. Вот как описал внешность Василия Васильевича А.Н. Толстой в романе «Пётр I»: «Князь Голицын - писаный красавец, стрижен коротко, вздёрнутые усы, бородка кудрявая с проплешинкой». Его гардероб входил в число самых богатых в столице - он включал более сотни костюмов из дорогих тканей, украшенных изумрудами, рубинами, алмазами, закатанных серебряным и золотым шитьём. А каменный дом Василия Васильевича, стоявший в Белом городе между улицами Дмитровкой и Тверской, иноземные гости называли «восьмым чудом света». Длина здания составляла более 70 метров, в нём было больше 200 оконных затворов и дверей. Крыша здания была медная и сверкала на солнце, подобно золотой. Рядом с домом стоял домовой храм, во дворе находились кареты голландского, австрийского, немецкого производства. По стенам залов висели иконы, гравюры и картины на темы Священного писания, портреты отечественных и европейских правителей, географические карты в позолоченных рамах.

Потолки были украшены астрономическими телами - знаками Зодиака, планетами, звездами. Стены палат были обиты богатыми тканями, многие окна украшены витражами, простенки между окнами заставлены огромными зеркалами. В доме имелось множество музыкальных инструментов и мебели художественной работы. Воображение поражал венецианский фарфор, немецкие часы и гравюры, персидские ковры. Один заезжий француз писал: «Княжеские палаты ничем не уступали домам парижских вельмож…. Обставлены они были ничуть не хуже, превосходили их количеством живописных полотен и, особенно, книгами. Ну и приборами различными - термометрами, барометрами, астролябией. Ничего похожего у моих сиятельных парижских знакомцев не водилось». Сам хлебосольный хозяин всегда держал дом открытым, любил принимать гостей, часто устраивал театральные действа, выступая в роли актёра. От подобного великолепия нынче, к сожалению, не осталось и следа. В последующие века голицынский дом-дворец переходил из рук в руки, а в 1871 был продан купцам. Через некоторое время это была уже самая натуральная трущоба - в бывших беломраморных палатах хранили бочки с сельдью, резали кур и складировали всякие тряпки. В 1928 году дом Голицына снесли.

Помимо прочего, Василий Васильевич упоминается в исторической литературе как один из первых отечественных галломанов. Однако князь предпочитал заимствовать не только внешние формы иноземной культуры, он проникал в глубинные слои французской - и еще шире - европейской цивилизации. Ему удалось собрать одну из богатейших для своей эпохи библиотек, отличавшуюся разнообразием печатных и рукописных книг на русском, польском, французском, немецком и латинском языках. В ней имелись копии «Алкорана» и «Киевского летописца», сочинения европейских и античных авторов, разные грамматики, немецкая геометрия, труды по географии и истории.

В 1687 и 1689 годах Василий Васильевич участвовал в организации военных походов против крымского хана. Понимая сложность данных предприятий, сибарит по натуре, князь пытался уклониться от обязанностей командующего, однако Софья Алексеевна настояла на том, чтобы он отправился в поход, назначив его на должность военачальника. Крымские походы Голицына следует признать чрезвычайно неудачными. Искусный дипломат, к сожалению, не обладал ни знаниями опытного воеводы, ни талантом полководца. Возглавляя вместе с гетманом Самойловичем стотысячное войско в ходе первой военной кампании, осуществленной летом 1687 года, он так и не сумел достичь Перекопа. Из-за недостатка фуража и воды, нестерпимой жары русское войско понесло значительные небоевые потери и было вынуждено уйти из выжженных крымчаками степей. Вернувшись в Москву, Василий Васильевич использовал все возможности, дабы укрепить международное положение рассыпающейся Священной лиги. Послы его работали в Лондоне, Париже, Берлине, Мадриде, Амстердаме, Стокгольме, Копенгагене и Флоренции, пытаясь привлечь новых членов в Лигу и продлить хрупкий мир.

Через два года (весной 1689) была предпринята новая попытка добраться до Крыма. На сей раз отправили войско численностью свыше 110 тысяч человек при 350 пушках. Руководство этой кампанией опять было поручено Голицыну. На землях Малороссии к русскому войску присоединился новый украинский гетман Мазепа вместе со своими казаками. С трудом пройдя степи и одержав верх в сражениях с ханом, русское воинство добралось до Перекопа. Однако князь так и не решился перебраться на полуостров - по его словам вследствие нехватки воды. Несмотря на то, что второй поход также закончился неудачей, свою роль Россия выполнила в войне - 150-тысячная армия крымских татар была скована в Крыму, что дало Священной лиге возможность довольно ощутимо потеснить турецкие силы на европейском театре.

После возвращения Василия Васильевича из похода его положение при дворе сильно пошатнулось. В обществе зрело раздражение от неуспехов в Крымских походах. Партия Нарышкиных открыто обвиняла его в нерадении и получении взяток от крымского хана. Один раз на улице на Голицына бросился убийца, однако был вовремя схвачен охраной. Софья Алексеевна, чтобы хоть как-то оправдать фаворита, устроила роскошный пир в его честь, а вернувшиеся из похода русские войска были встречены как победители и щедро награждены. У многих это вызвало еще большее недовольство, к поступкам Софьи даже близкое окружение стало относиться настороженно. Популярность Василия Васильевича постепенно ослабевала, а у царевны появился новый фаворит - Фёдор Шакловитый, к слову, выдвиженец Голицына.

К этому времени уже подрос и Петр, обладавший чрезвычайно упрямым и противоречивым характером, не желающий больше слушать свою властную сестру. Он часто перечил ей, упрекал в излишней смелости и самостоятельности, не присущей женщинам. В государственных документах также говорилось, что регентша утрачивает возможность управления государством в случае женитьбы Петра. А у наследника к тому времени уже имелась супруга Евдокия. Семнадцатилетний Петр стал для царевны опасен, и опять она решила использовать стрельцов. Однако в этот раз Софья Алексеевна просчиталась - стрельцы ей уже не верили, отдавая предпочтение наследнику. Сбежав в село Преображенское, Петр собрал своих сторонников и, не медля, взял власть в свои руки.

Падение Василия Васильевича стало неизбежным следствием низложения властолюбивой царевны Софьи, заключённой своим сводным братом в монастырь. Хотя Голицын никогда не принимал участия ни в стрелецких бунтах, ни в борьбе за власть, ни, тем более, в заговорах об убийстве Петра, его конец был предрешён. В августе 1689 во время переворота он уехал из столицы в свое имение, а уже в сентябре вместе со своим сыном Алексеем прибыл к Петру в Троицу. По воле нового царя у ворот Троице-Сергиева монастыря 9 сентября ему зачитали приговор. Вина князя заключалась в том, что он сообщал о делах державы Софье, а не Ивану и Петру, имел наглость писать грамоты от их имени и печатать в книгах имя Софьи без царского соизволения. Однако основным пунктом обвинения стали неудачные Крымские походы, принесшие казне великие убытки. Любопытно, что немилость Петра за крымские неудачи легла лишь на одного Голицына, а, например, такой видный участник походов, как Мазепа, наоборот, был обласкан. Однако даже Пётр I признавал заслуги князя, питал уважение к поверженному врагу. Нет, соратником молодого царя в делах переустройства России Василию Васильевичу стать было не суждено. Но и жестокой казни, подобно другим клевретам Софьи, он предан не был. Князя и его сына лишили боярского титула. Все его поместья, вотчины и прочее имущество было отписано на государя, а ему самому вместе с семьей повелели отправляться на север в Архангельский край «на вечное житье». Согласно царскому указу опальным дозволялось иметь лишь самое необходимое имущество не более чем на две тысячи рублей.

К слову, у Василия Васильевича имелся двоюродный брат, Борис Алексеевич Голицын, с которым он был очень дружен с раннего детства. Эту дружбу они пронесли через всю жизнь, не раз помогая друг другу в сложных ситуациях. Пикантность обстоятельства заключалась в том, что Борис Алексеевич всегда был в клане Нарышкиных, что, однако, никак не влияло на его отношения с братом. Известно, что после падения Софьи Борис Голицын пытался оправдать Василия Васильевича, попав даже на непродолжительное время в немилость к царю.

Уже после того, как Голицын вместе со своей семьей уехал в ссылку в город Каргополь, в столице было предпринято несколько попыток ужесточить наказание опального князя. Однако Борису удалось защитить брата, которому повелели перебраться в село Еренск (в 1690 году). Туда ссыльные добрались глубокой зимой, однако и в этом месте им было не суждено остаться. Обвинения против Василия Голицына множились, и к весне поступил новый указ - сослать бывшего боярина и его семью в Пустозерский острог, расположенный в дельте реки Печоры и учинить им жалованье «поденного корма по тринадцать алтын по две деньги на день». Усилиями Бориса Голицына наказание снова удалось смягчить, вместо дальнего острога Василий Васильевич оказался в деревеньке Кеврола, стоящей на далекой северной речке Пинеге примерно в двухстах километрах от Архангельска. Последним же местом его ссылки стал поселок Пинега. Здесь князь вместе со своей второй супругой - Евдокией Ивановной Стрешневой и шестерыми детьми провел остаток своей жизни. Из ссылки он неоднократно посылал царю челобитные, прося, нет, не помилование, лишь увеличение денежного содержания. Однако Петр свое решение не изменил, хотя и закрывал глаза на посылки, отправляемые опальному боярину его тещей и братом. Также известно, что Борис Алексеевич, как минимум однажды навестил брата, в ходе поездки царя в Архангельск. Разумеется, без разрешения Петра I сделать подобное было немыслимо.

Со временем жизнь Василия Васильевича нормализовалась. Благодаря родственникам деньги у него имелись, а зная о влиятельном брате, местные власти относились к нему с почтением и делали всевозможные послабления. Он получил разрешение на посещение Красногорского мужского монастыря. Всего в северной глухомани Василий Васильевич прожил долгие двадцать пять лет, 2 мая 1714 года Голицын скончался и был похоронен в православном монастыре. Вскоре после этого Петр простил его семью и разрешил вернуться в Москву. В настоящее время Красногорско-Богородицкий монастырь является недействующим и полностью разрушен. К счастью, надгробие князя сумели спасти, ныне оно лежит в местном музее. На нем написано: «Под камнем сем погребено тело раба Божьего князя московского В.В. Голицына. Скончался 21 дня апреля от роду 70 лет».

Сподвижники Петра I попытались сделать всё, чтобы этот харизматический деятель и первый министр ненавистной новому царю сестры-регентши, был предан забвению. Однако звучали и другие мнения. О князе Василии высоко отзывались ревностные приверженцы Петра Франц Лефорт и Борис Куракин. Администрация Голицына получила высокие оценки от искушённой в политике императрицы Екатерины II. Одним из первых на Руси князь не только предложил план перестройки традиционного уклада государственной жизни, но и перешел к практическому реформированию. И многие начинания его не пропали втуне. Вольно или невольно петровские реформы явились воплощением и продолжением идей и задумок Василия Голицына, а победы его во внешних делах на долгие годы определили политику России.

По материалам книг: Л.И. Бердникова «Великий Голицын» и В.О. Ключевского «Князь Василий Васильевич Голицын».

ГОЛИЦЫН, ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ (1643–1714), князь, российский государственный и военный деятель. Родился в 1643 в Москве. Отец, В.А.Голицын, принадлежал к древнему княжескому роду, ведшему начало от Наримунта-Глеба (1277–1348), второго сына великого литовского князя Гедимина (1316–1341), и являвшемуся младшей ветвью Патрикеевых-Булгаковых. Мать, Т.И.Голицына, происходила из старомосковской боярской семьи Ромодановских. Получил хорошее домашнее образование. В 1658 поступил на царскую службу; был стольником при дворе Алексея Михайловича. С воцарением Федора Алексеевича началось его быстрое возвышение. 7 (17) мая 1676 получил чин боярина. Послан в Малороссию с поручением прикрывать Киев и Правобережную Украину от набегов турок и крымских татар. Принимал участие в Чигиринских походах 1677–1678. В конце 70-х гг. XVII в. сблизился с сестрой царя Софьей и партией Милославских (родственников первой жены Алексея Михайловича Марии). В 1680 стал главнокомандующим русско-украинскими войсками в Малороссии; рядом умелых дипломатических шагов сумел добиться прекращения военных действий и начала мирных переговоров, которые завершились заключением 13 (23) января 1681 двадцатилетнего Бахчисарайского мира, по которому Турция признала присоединение к России Левобережной Украины и Киева. 1 (11) августа вернулся в Москву; был награжден крупными земельными владениями. 14 (24) ноября 1681 возглавил сословно-выборную комиссию по преобразованию «московского военного строя», которая предложила отменить местничество и организовать армию по западному (немецкому) образцу; 12 (22) января 1682 решением Боярской Думы местничество было упраздненно.

После Стрелецкого восстания 15–17 (25–27) мая 1682 и перехода власти к царевне Софье, ставшей регентшей при малолетних царях Иване V и Петре I , назначен руководителем Посольского, Малороссийского и Смоленского приказов, Новгородской (Нижегородской), Владимирской, Галицкой и Устюжской четвертей. В сентябре 1682, в период борьбы Софьи с И.А.Хованским, опиравшимся на стрелецкое войско, возглавил в чине дворового воеводы дворянское ополчение и организовал оборону Троице-Сергиевой лавры, где укрылись оба царя и регентша. После казни И.А.Хованского и капитуляции стрельцов приобрел огромное влияние при дворе. В течение семи лет регентства Софьи, будучи ее фаворитом, являлся фактическим правителем России. В конце 1682 – начале 1683 получил в свое ведение Иноземский, Рейтарский и Пушкарский приказы; одновременно занимал пост новгородского наместника. 19 (29) октября 1683 назначен «Царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегателем» (канцлером).

Как государственный деятель проявил себя прежде всего в сфере внешней политики. Считая главной задачей России борьбу с Турцией и Крымским ханством, стремился сохранить мир с Польшей и Швецией. Искусно используя угрозу вступления России в антишведскую коалицию Дании и Франции, добился весной 1684 от Стокгольма продления Кардисского мира 1661. В феврале-апреле 1686 отстоял интересы России в сложнейших переговорах с Польшей, завершившихся подписанием 6 (16) мая Вечного мира, который закрепил за Россией Левобережную Украину и Киев и признал свободу православного вероисповедания в Польше. В том же году вовлек Россию в войну Священной Лиги (Венеция, Австрия, Польша) с Турцией и Крымским ханством. В 1687 и 1689 совершил два неудачных похода в Крым, которые, тем не менее, помешали султану использовать крымско-татарскую орду против европейских союзников России. Однако эти неудачи привели к падению его авторитета в правящих кругах.

С началом открытого противостояния Петра I и Софьи в августе 1689 укрылся в своем подмосковном имении. 6 (16) сентября, когда дело регентши было уже проиграно, прибыл к Петру I в Троице-Сергиеву лавру, но не был им принят. Обвиненный в «нерадении» во время Крымских походов и за то, что подавал доклады Софье помимо царей-соправителей, 9 (19) сентября был приговорен к лишению боярского чина и всего имущества. Сослан вместе с семьей в Каргополь на реке Онеге в Архангельском краю; затем переведен в Яренск на реке Вычегде. В 1690 по приказу Петра I отправлен в далекий Пустозерский острог в устье Печоры; из-за непогоды на море задержался в Мезени, где ему, после многочисленных просьб, разрешили остаться. Позже В.В.Голицыну с семьей позволили поселиться южнее – в селе Кологоры Волокопинежской волости Архангельской губернии. Там он и умер 21 апреля (2 мая) 1714. Похоронен в Красногорском монастыре. После его смерти его семья была возвращена из ссылки.

Широко образованный, знавший древние и европейские языки, сведущий в самых разных науках, В.В.Голицын был передовым человеком своего времени, прекрасно осознававшим опасность отставания России от европейских стран и необходимость ее сближения с Западом. Задуманный им план широких преобразований русского общества – создание регулярной армии из дворян, обучение их военному делу за границей, установление постоянных дипломатических отношений с зарубежными странами, постепенное освобождение крестьян и предоставление им наделов за уплату ежегодного поземельного государственного оброка, свобода вероисповедания, отмена откупов и монополий – во многом предвосхищал реформы Петра Великого. Хотя его как приверженца Софьи обычно противопоставляли Петру I, оба они в сущности были единомышленниками, выразителями глубинной общественной потребности в кардинальном обновлении России.

Иван Кривушин

(1643-1714) князь, русский государственный деятель

Знаменитый русский историк В.Ключевский называл князя Василия Голицына «ближайшим предшественником Петра». Похожей концепции придерживался и А.Н.Толстой в романе «Петр I». А кем же был Голицын на самом деле?

Он родился в одной из знатнейших семей России. Но, в отличие от многих других боярских детей, получил образование в западном духе, знал несколько иностранных языков (свободно говорил по-польски и по-латыни).

С 15 лет Голицын находился на придворной службе, куда вступил чашником, и, постепенно поднимаясь, стал боярином. Иностранные представители, побывавшие в Москве во второй половине XVIII века, свидетельствовали, что дом Голицына был одним из великолепнейших в Европе и по внутреннему убранству, и по богатым собраниям книг и картин.

Василий Васильевич Голицын устраивал специальные приемы для приезжих иностранцев, чтобы узнавать все европейские новости. Одним из первых в России Голицын не только начал размышлять о перестройке традиционного государственного уклада, но и перешел к его практическому реформированию. По его инициативе еще в царствование Федора Алексеевича были созваны комиссии для реформы армии и перехода к регулярным частям, состоящим из дворянства. 12 января 1682 года по инициативе Голицына было отменено местничество, то есть наследование должностей.

После смерти царя Федора Алексеевича Голицын на некоторое время отошел от дел. Он не принимал участия в заговоре, в результате которого к власти пришла царевна Софья. Видимо, причина заключалась в том, что он был очень осторожным политиком, но тем не менее вскоре он занял первое место в правительстве и даже стал фаворитом Софьи. Василий Васильевич Голицын был назначен начальником Посольского приказа и стал преемником крупнейшего дипломата XVII века А.Ордина-Нащокина.

Важнейшим мероприятием, которое успешно осуществил Голицын, было заключение договора о «вечном мире» с Польшей. Соглашение было достигнуто в результате сложных переговоров, после чего Россия навечно получила Киев. Значение этого договора было столь велико, что после его подписания Софья стала именоваться самодержицей, хотя и не посмела официально венчаться на царство.

После переговоров с Польшей Голицыну удалось заключить соглашение о союзе с Германской империей и с Венецией, в результате чего русское государство вступило в круг европейских держав.

Василий Васильевич Голицын прекрасно понимал, что необходимо всемерно расширить культурные контакты с Европой. Именно поэтому он разработал программу поездок боярских детей в европейские государства и даже выхлопотал разрешение польского правительства на обучение их в польских школах. Так что Петр I, отправляя дворянских отпрысков учиться за границу, только продолжил то, что уже было начато Голицыным.

После успешного завершения дипломатических переговоров Голицын был назначен хранителем государственной печати. Он стал организатором военного похода русских войск против крымского хана. Однако эта военная кампания, проведенная летом 1687 года, закончилась бесславно. Из-за нестерпимого зноя южных степей, недостатка воды и фуража русское войско вынуждено было повернуть обратно, так и не дойдя до Крыма.

Через два года была предпринята новая попытка, также закончившаяся неудачей. Просчеты в военном руководстве сильно поколебали престиж Голицына, и действовавшая против него партия Нарышкиных во главе с царицей Натальей Кирилловной, матерью будущего царя Петра, обвинила Голицына в нерадении.

Василия Васильевича практически отстранили от власти. Вскоре после этого в сентябре 1689 года произошло восстание стрельцов в защиту царевны Софьи, но Голицын не принял в нем участия. Сбежав тогда из Москвы в село Пре-ображенское, Петр I собрал своих сторонников и вскоре взял власть в свои руки. Сторонники царевны Софьи были подвергнуты наказанию. Голицын пострадал меньше других: его не казнили, но лишили боярства и отправили в ссылку на север, в Каргополь. Позже приближенные Петра I обвинили Голицына в измене. Они говорили, что русская армия потерпела поражение в Крымской войне только потому, что Голицын получил взятку от крымского хана.

Василий Васильевич был сослан в Пустозерск, но вскоре заболел, и ему было разрешено переехать в село Колого-ры на реке Пинеге. Там он поселился вместе со своей второй женой Евдокией Ивановной Стрешневой, четырьмя сыновьями и двумя дочерьми.

Однако тяжелый климат сделал свое дело, и всего через несколько месяцев Голицына не стало. Только после его смерти родным было разрешено вернуться из ссылки домой.

И все-таки многие начинания, которые в свое время предлагал Василий Васильевич Голицын, не забылись, и Петр I претворил их в жизнь. Он действительно реформировал русскую армию, провел реорганизацию ряда государственных учреждений и налоговой системы. Так уже не словами, а делами были признаны заслуги Василия Васильевича Голицына перед Отечеством.

Дата рождения: 1643 год.

Голицын Василий Васильевич родился в 1643 году. Будущий воевода имел княжеское происхождение. Был вторым сыном в семье боярина князя Василия Голицына и Татьяны Ромодановской. Родители обеспечили своих детей необыкновенным, по тем временам, образованием. Василий Васильевич с ранних лет занимался изучением греческих и латинских языков.

С 1958 года находился при дворе Алексея Михайловича. Прослужив почти двадцать лет стольником, Голицын, будучи образованным юношей, обладающим незаурядным умом, оказался свидетелем немаловажных событий, что позволило ему впоследствии принимать активное участие в государственных преобразованиях.

В период царствования Феодора Алексеевича, который был у власти с 1676 года по 1682 год, Василий Голицын пребывал на ключевых государственных постах. Голицына возвели в ранг боярина, вскоре, после чего он начал заведовать Владимирским и Пушкарским судными приказами.

Когда государством начала править Софья Алексеевна, с 1683 года находился во главе Посольского приказа. В этот период Россия переживала непростые времена во внешнеполитических делах. Наблюдались напряженность в отношениях с судными приказами, а Османская империя начала подготовку к войне с Россией, несмотря на то, что в 1681 году был подписан Бахчисарайский мирный договор. Кроме того, в конце весны 1682 года произошло вторжении в Россию крымских татар.

Василий Голицын начал проводить активную внешнюю политику. Отправив чрезвычайное посольство в Константинополь, Голицын рассчитывал склонить к союзу с Россией Порту, на тот случай если начнется война с Польшей. Тем временем, в Варшаве работало еще одно русское посольство, усиливая противоречия между турками и поляками. В результате Турция и Польша отказалась напрямую выступать против России.

В конце 1682 года Голицын получил пост дворового воеводы, и приступил к руководству дворянским ополчением, собравшимся возле Троице-Сергиева монастыря. Вступление в Москву во главе ополчения, позволило Василию Васильевичу стать авторитетным деятелем в государстве. Прибегая к угрозам и заманчивым обещаниям, воевода склонил восставших москвичей к перемирию. Вскоре после этого удалось заставить восставших отказаться от многих небезопасных для феодального государства требований.

Уже к началу 1683 года восстанию был положен конец. После этого Василий Голицын, кроме приданных ему приказов, начал руководить и новыми – Пушкарским, Рейтарским и Иноземским. В октябре того же года Голицын получил титул, отмечающий его несомненные заслуги в улучшении положения в государстве. До него этот титул присваивали только А. Л. Ордин-Нащокину, и он был фактически равен титулу канцлера. Впоследствии иностранцы называли Василия Васильевича именно канцлером. Оказавшись во главе внешнеполитической службы, воевода довольно быстро сумел освоить азы в дипломатическом искусстве.

Голицын считал, что главная задача во внешней политике России – это укрепление русско-польских отношений.

В том же 1683 году был подтвержден Кардисский договор, подписанный между Швецией и Россией. Также Василий Васильевич выступил инициатором отказа России от заключения имперско-русского союзного договора, в котором не участвовала Польша.

В 1686 году подошли к завершению длительные переговоры между Польшей и Россией. Согласно подписанному договору «Вечного мира», Россия обязалась объявить Турции войну. Испытывая давление со стороны Польши, которая пригрозила разрывом всех отношений, в 1687 и 1689 годах были предприняты два больших похода против Крымского ханства. В итоге, этим походам не удалось перейти в военные столкновения, но, тем не менее, они косвенно помогли союзникам России, предотвратив выступление татар против них.

Ссылка

В 1689 году Петр I сверг Софью, став единовластным государем. После этого Василий Голицын лишился боярства и был сослан вместе с семьей в Еренский городок (1690 год). Еще через год было решено отправить бывшего воеводу с семьей в Пустозерский острог. Голицыны отправились из Архангельска на суднах, и зимовали в Кузнецкой слободе. В начале 1692 году вышел указ, согласно которому Голицыных решено было отправить на Пинежский Волок, который и стал последним местом ссылки для Василия Васильевича. Здесь же, 2 мая 1714 года, он скончался. Похоронен в Красногорском монастыре.